|
Вопреки рекламным уверениям, RenTV - все-таки не первый телеканал, который показывает в России фильмы лучшей поры Голливуда - преимущественно 30-50-х годов. Еще несколько лет назад «ТВ 6 Москва», получив доступ к коллекции Теда Тёрнера, состоящей из лент компаний «МГМ» и «Юнайтед Артистс», демонстрировал их отечественным зрителям, хотя, к сожалению, ряд старых черно-белых картин были уже испорчены добавленным на компьютере искусственным цветом.
Фильмотека фирмы «20-й век Фокс», попавшая в распоряжение RenTV, к счастью, сохранилась в оригинальных версиях, не подвергнувшихся «колоризации» (слово возникло по аналогии с колонизацией), что доставляет особое удовольствие при просмотре давних кинолент - надо лишь на телевизоре вообще убрать «цветность», чтобы изображение достигло своей подлинной магии черно-белого свечения. Но и контрастные по краскам, сочные по цвету фильмы, снятые в период освоения нового средства кинематографической выразительности, тоже имеют как бы специально подчеркнутый шарм - словно красотка, пожалуй, излишне прибегнувшая к помощи яркой косметики.
Сравнение произведений кино с изысканными красавицами, тонко чувствующими черно-белый стиль во всем своем внешнем облике, а также с броско одетыми, празднично выглядящими дамами, предпочитающими блеск разноцветной моды, возможно, покажется кому-то жеманным и надуманным. Однако Голливуд, давно известный как «фабрика грез», сам является чем-то блестящим, роскошным, восхищающим. И именно старые кинокартины, подобно живописным полотнам мастеров прошлых веков, лучше свидетельствуют об утерянной «гламурности» (выражаясь по-модному), которую ныне пытаются хоть как-то компенсировать, вновь и вновь обращаясь к эпохе «крикливо разукрашенных» 70-х годов. На самом-то деле к этому моменту вкус и чувство меры уже изменили большинству прежних голливудских деятелей (речь тут не идет о ниспровергателях, которые пришли им на смену) - и классическое кино Америки кончилось где-то в конце 50-х.
Кто-то из зрителей, смотрящих RenTV, уже успел возмутиться не только из-за крайне позднего времени показа фильмов (а дополнительный полуденный сеанс тоже попадает в «мертвую зону»), но и по причине предпочтения каналом как раз американских лент. В оправдание было сообщено, что также начали показывать европейские картины, допустим, Романа Полянского. А еще можно было бы вспомнить своего рода ретроспективу Луи Маля - пусть она и демонстрировалась не в рамках цикла «Иллюзион». Но порой ведь трудно провести границу между американским и неамериканским (те же Полянский и Маль работали в США), развести картины по разным эпохам. И практически можно считать «Иллюзионом» все кино, снятое до 70-х (самые циничные скажут, что вплоть до 90-х) годов. Во всяком случае, и штатовский, и европейский кинематограф пережили пору классики, свой «золотой век» до исхода «бурных шестидесятых» - далее последовал непродолжительный «серебряный век», оборвавшийся с приходом постмодернизма и новых технологий, которые превращают искусство лишь в повод для игр больших и малых детей.
Поэтому то, что делает канал RenTV, связано в большей степени с культурной миссией по раскапыванию «кинематографической Трои» и доказательству очевидной истины, что мы мало знаем, действительно «ленивы и нелюбопытны». Даже так называемые специалисты кино, критики и киноведы, очень плохо насмотрены, особенно в сравнении с обычными американскими зрителями, которые мгновенно считывают все скрытые и явные намеки и отсылки, имеющиеся в современном кинематографе. Он-то на деле питается напрямую, делая римейки, или же косвенно (при помощи системы цитат) перелопачивая на нынешний лад все то, что уже давно было снято в прежние времена. Так не лучше ли вместо самых талантливых копий все же обратиться к оригиналам и знакомиться с ними воочию, пусть и в репродуцированном исполнении на телеэкране, хоть и в ночное время, когда все нормальные люди спят.
Что касается конкретных названий... Их столько сменилось за время существования новой сетки вещания RenTV, начиная с сентября 2000 года. В первую очередь, я бы выделил две абсолютно разные по своему характеру ленты - американского «Человека в сером фланелевом костюме» (1956) Наннэлли Джонсона и французских «Любовников» (1958) Луи Маля, из-за которых следовало бы иначе излагать историю кино. Произведение Джонсона демонстрирует почти непостижимую для Голливуда глубину, объемность и стереоскопичность взгляда на человеческие индивидуальности и общество, в котором они пребывают, абсолютную несводимость характеров, поступков и всей реальности к какой-то определенной или вообще заданной сути. Кроме того, этот фильм уж совершенно неожиданно перекликается с работами гениального японца Ясудзиро Одзу, который, между прочим, признавался, что из голливудской продукции больше предпочитал именно плоды деятельности студии «Фокс». А шедевр Маля, который начинаешь смотреть как вариацию на тему «Опасных связей» (заметим, что за год до появления самой первой экранизации эпистолярного романа Шодерло де Лакло) или же в качестве предвосхищения экранных открытий Микеланджело Антониони (кстати, Жанна Моро через два года снялась у него в «Ночи»), вдруг приобретает во второй половине повествования несомненное метафизическое измерение. И уже по этой причине оказывается важным звеном в неделимой кинематографической цепи между творениями Марселя Карне, Жана Кокто (несколько его фильмов тоже демонстрировались на RenTV) и, например, «В прошлом году в Мариенбаде» (кстати, смотрите эту ленту 10 января на RenTV) Алена Рене по сценарию Алена Роб-Грийе.
Тем не менее даже такой пустячок, как музыкально-эксцентрическая комедия «Луна Кентукки» (1938) Дэвида Батлера с участием нам неведомых, но очень популярных в Америке братьев Ритц, позволяет понять, что между абсурдным юмором братьев Маркс и «тупыми выходками» Джима Кэрри лежит обширная область иного рода американского комизма, а уж внешний вид «придурков из Кентукки» точно был позаимствован... для создания имиджа рок-группы ZZ Tops. На весьма трогательных (и в то же время музыкально-танцевальных!) мелодрамах «Маленькая мятежница» (1935) и «Маленькая принцесса» (1939) с крошкой Шёрли Темпл можно просто обрыдаться от одного лишь чувства умиления, как эта малышка существует на экране с фантастическим ощущением естественности, даже желая по-детски всем понравиться.
Кстати, благодаря этой юной звезде и целому ряду знаменитостей Голливуда (да и европейских актрис - от Жанны Моро до рано погибшей Франсуаз Дорлеак, старшей сестры Катрин Денёв), не так трудно убедиться, что старое кино в большей степени зависело или, по крайней мере, было ориентировано в расчете на «экранных небожителей». Вроде бы и сейчас все крутится вокруг популярных исполнителей, гонорары которых растут чуть ли не в геометрической прогрессии. Однако современный кинематограф стал и режиссерским, и спецэффектным, где появление кумира тоже подобно визуальному трюку, который скоро можно будет реализовывать буквально, то есть подставив компьютерный образ вместо реального актера. Прежнее кино любило звезд, а в их лице - людей, нередко выдуманных, идеализированных, романтизированных. Но в наивности и простодушии кинематографических грез было больше искренности и доверия по отношению к человеческим чувствам и поступкам.
Старые фильмы кажутся теперь более человечными и... антропоморфными. А новые ленты похожи на бездушных роботов-андроидов, которые иногда вообще способны уподобиться людям, но что-то их все равно неуловимо отличает, выделяет даже из толпы. Главное - они запрограммированы, четко проинструктированы, умело вымуштрованы. Не хватает только живого блеска в глазах и некоего непредусмотренного проявления свободы и незакрепощенности, своего рода «взбрыка нестреноженной лошади». То ли пуститься в безумный перепляс, то ли запеть под гитару песню Love Me Tender (это ж надо - Элвис Пресли в черно-белом вестерне!), то ли превратиться в жалобно пищащую муху (современная «Муха» куда технократичнее и натуралистичнее, нежели версия 1958 года, наивно-трогательная, но заставляющая вспомнить «Превращение» Франца Кафки), то ли навеки затеряться в ночи, которая подобна женщине...
Вместе с этим «достоянием археологов» мы оказываемся намного ближе к человеческим архетипам, к носящимся в небесном эфире мыслеформам, которые обладают свойством материализовываться. Вот и старое кино - такая же психическая энергия, воплощающаяся в явь то «в самый полдень», то ближе к «часу волка», проникающая в не такую уж многочисленную (а больше вряд ли надо!) зрительскую аудиторию лучше всякого рентгена.
Злые языки называют RenTV за глаза почему-то «Гангрен-ТВ». Я бы переименовал в Рентген-ТВ, невидимые лучи которого просвечивают нас, чтобы обнаружить заболевание на самой ранней стадии. Пора излечиваться от киношного рака, порождаемого неутолимой спешкой за всем только что появившимся на свет. Хотя и тут телеканал находит прекрасные образцы «незараженного кинематографа» - фильмы «Простая история» Дэвида Линча, «Пес-призрак: путь самурая» Джима Джармуша, «Лето Кикудзиро» Такэси Китано, «Идиоты» Ларса фон Трира...
И вообще, просматривая неделя за неделей все телепрограммы, можно убедиться, что именно RenTV в последнее время обеспечивает наиболее интересным подбором лент, явно превосходя все остальные каналы. Чего ему и дальше желаю!
|
