И снова "Вий"...

И снова "Вий"... Режиссер готовящегося к выходу фильма «Вий» Олег Степченко рассказал об утопленницах, страхе смерти и настоящем Гоголе, не испорченном Белинским. До того, как снять фильм ужасов по Гоголю, Олег Степченко занимался безобидными, в сущности, делами: изготавливал клипы для Пугачевой, Киркорова и Децла, снимал смешные «Сматывай удочки» и энергичный «Мужской сезон. Бархатная революция». В «Вие» же, как обещает режиссер, все будет по правилам жанра: у панночки - черные волосы на лицо, гробы - летают, а люди натурально превращаются в нелюдь. Тут у вас, в афише, слоган - «Правда в тебе». Это что значит? Что если ты, мол, хороший, то и Вий тебя не тронет? У Гоголя, насколько припоминается, такого месседжа не было. Ну, это у нас такие наброски. Людям нравится, когда месседж фильма понятный. Вот мы его и придумали. А Вий есть Вий. Ему все равно. Вы часто говорите, что снимаете кино, понятное для всех. Но все - это, в основном, те, кто смотрит передачу «Аншлаг». Не обидно? Да нет, наоборот. Я тут как-то подумал, а почему, собственно, мне нравятся японские, корейские, китайские, французские или, скажем, вьетнамские фильмы. И мне абсолютно понятно, какой там сюжет и какая проблема решается. При этом, неважно, с чем они там бегают: с мечом, автоматом или топором. Проблема решается одна - общечеловеческая. А в нашем кинематографе ничего, кроме высокохудожественного, авторского и малопонятного кино, не было. Мой «Мужской сезон» - первый в России фильм мирового качества. После него все вдруг увидели, что у нас наконец-то начали снимать, как весь мир снимает. Стандартное, понятное кино мирового уровня. «Мужской сезон» как-то очень хорошо встретили за рубежом. Чуть ли не «Оскара» прочили, правда, за операторскую работу. «Вию» такую же судьбу предрекаете? Конечно, хотелось бы. Сейчас решаем вопрос с западным прокатом. Ведь получается что? Наших фильмов, которые активно путешествуют по миру, по пальцам пересчитать. Ну, в Европу, еще, может быть, и ездят. А, к примеру, в Китай? После «А зори здесь тихие» они же ничего русского не смотрели. И потом, если западным людям просто рассказать про Вия. Что это, мол, такой старик с бровями до земли. Они скажут: ерунда. Ну, чудище. У нас знаете, какие чудища есть? А удивить их можно только одним способом: показать, какие у нас есть потрясающие мифы, предания и еще многое чего. Причем, показать на их же собственном языке. «Вий» - это самая сильная мистическая вещь, которая есть в России вообще. Кстати, о языке. Многие, кто видел трейлер, упрекают вашего «Вия» за то, что, например, Панночка - один к одному девочка из «Звонка». Те же мокрые черные волосы на лицо, те же пальцы нехорошие. На самом деле, это еще у Гоголя было - черные волосы. Черные волосы - это вообще стандарт. Международный знак страшного. И «Звонки» тут не причем. Не может быть страшным платье из кринолина. Точнее, может, но с другим подтекстом. Или, например, полная луна. Тоже знак чего-то страшного и опасного, на который реагируют даже собаки. Никуда от этого не денешься. Когда волосы черные, мокрые и падают на лицо - это очень страшно. А по-другому как ты испугаешь? Если взять Панночку, которую сыграла Варлей, - так она тоже ходила с черными волосами и скрюченными пальцами. Но у Варлей волосы лицо не закрывали. По-разному было. Она была тогда очень красивая, и режиссер хотел крупно показывать ее лицо и актерскую игру. Сейчас, к сожалению, все надо делать быстро, чтобы быстро затем показать. Долго снимать может себе позволить только Герман. Поэтому шероховатости приходится сглаживать разными средствами. Кстати, и утопленница у Гоголя была. Ганна. Помните? Так что черноволосых утопленниц вовсе не азиаты выдумали, а мы, Россия. Тогда уж Украина. Ну, да. Тогда Украина принадлежала России. У нас полфильма компьютерных спецэффектов, которые полностью соответствуют мировым стандартам: трехмерные, летающие гробы, персонажи, которые постоянно во что-то превращаются, скачущие ведьмы. Превращение людей в чудовища - тоже трехмерное. Еще немного смущает другой слоган на афише: «Самый страшный российский фильм ужасов». Но он действительно страшный! Помимо мистического страха, который я попытался сделать максимальным, там есть постоянное ощущение близости смерти. И физический страх предательства. Это уже идет от людей. Причем, не понятно, какой страх страшнее. Мы доводим эту идею до логического конца. Типа самое-то страшное - не мистические дела со всеми этими зверями, чудищами и т.п., а люди. Они несут безысходность. Так что у нас страх в двойном флаконе. У Гоголя, тем не менее, много иронии. У вас это присутствует? Если вы смотрели «Сматывай удочки», могли заметить, что с юмором у меня все в порядке. Гоголь - это один из моих любимых писателей. Даже самый любимый и поэтому я очень бережно отношусь к его иронии. То есть у вас, получается, и ужасы, и улыбки в одном флаконе. Вы взяли какую-то особую версию гоголевского «Вия»? Не ту, что в фильме 1967 года? Да, мы написали сценарий по первому доредакционному варианту «Вия». Он просуществовал всего 8 лет. Когда Белинский прочитал «Миргород» он сказал Гоголю: «Все хорошо в повести, кроме самого Вия и всего фантастического». Гоголь начал оправдываться: «Но ведь это предание!» А Белинский: «Да убери ты это все, и будет хорошо!». И бедный Гоголь взял и все отредактирвоал. А первая версия, между тем, очень любопытна. Там все очень подробно расписано. Например, Хома с Панночкой вполне могли быть знакомы, что в этой истории много меняет. Или, например, в конце повести церковь заколачивают и забывают к ней дорогу. Странно, ведь люди на Украине очень религиозны. Никто не обратил на это внимания, а мы обратили. Или еще. Хому привозят на хутор, где он попадает в атмосферу отчужденности и вражды. Ведь его по-настоящему так никто и не пожалел. Тоже интересно. И страшно. В общем, мы все эти ниточки попытались распутать и копнули такую историю, - причем, настоящую, - о которой никто уже и не помнит. Например, в нашем фильме можно найти ответ на вопрос, почему Папу Римского не пускают в Россию. Вы за короткий срок сделали неплохую режиссерскую карьеру. Теперь вот за классику, причем, не за самую простую, взялись. Не страшно? Надо просто делать, что считаешь нужным. А получится или нет, уже будут решать духи. И зрители. Духи, кстати, у нас персонажи положительные, хотя и страшные. gazeta.ru