|
(28.12.1904, Санкт-Петербург - 23.4.1985, Москва), российский режиссер, сценарист, художник, теоретик искусства, педагог. Народный артист СССР (1962). Лауреат Юбилейной премии на МКФ в Венеции в 1982 году за вклад в развитие киноискусства. В 1917-23 годы - ассистент режиссера, режиссер, художник и актер в театрах Киева, Севастополя и Москвы. В 1921-23 годы учился на театрально-художественном факультете ВХУТЕМАСа и в Государственных Высших режиссерских мастерских под руководством В.Э.Мейерхольда. В 1922 году выпустил с Г.М.Козинцевым, Л.З.Траубергом и Г.К.Крыжицким манифест «Эксцентризм», ставший теоретической платформой Фабрики эксцентрического актера (ФЭКС). Был с 1926 года руководителем ЭККЮ (Экспериментального киноколлектива Юткевича), в 1928-38 - Первой киномастерской на «Ленфильме», в 1938-44 - художественный руководитель «Союздетфильма». Преподавал с перерывами в 1929-60 годы (профессор - с 1939 года), в том числе вел режиссерскую мастерскую во ВГИКе - в 1944-49 и в 1954-60 годы. Активно занимался научной искусствоведческой деятельностью (доктор искусствоведения - с 1941 года), автор ряда теоретических книг, главный редактор двух изданий «Кинословаря» (1966-1970, 1986). Оформил и поставил около тридцати спектаклей, включая такие заметные театральные работы, как «Баня» (1953, совместно с Н.В.Петровым и В.Н.Плучеком), «Клоп» (1955, совместно с Плучеком), «Карьера Артуро Уи» (1965, совместно с М.А.Захаровым), «Незнакомка» и «Балаганчик» (1982). В 1960-68 годы был главным режиссером студенческого театра МГУ.
Режиссер в кино - с 1925 года (к/м «Даешь радио!», совместно с С.Грюнбергом), а также художник («Предатель», 1926, и «Третья Мещанская», 1928, оба совместно с В.А.Рахальсом). В ранних режиссерских работах Юткевича («Кружева», 1928, «Черный парус», 1929, «Златые горы», 1931) социальность рассказов сочетается с экспериментами в области жанра, стиля и формы, а также с поисками в области кинематографического языка. Переход к повествовательному звуковому кино с реалистически обрисованным фоном и полнокровными характерами героев, намеченный уже в фильме «Златые горы», в полной мере был осуществлен в совместной с Ф.М.Эрмлером лентой «Встречный» (1932), которая стала одним из первых произведений советского кинематографа нового этапа, когда пришлось пожертвовать выразительной формой ради идеологически важного содержания. Дальнейший период творчества Юткевича в 30-е годы как раз сопровождался процессом все более заметного художественного нивелирования и вынужденного отказа от какого-либо авторского начала. «Шахтеры» (1937), «Человек с ружьем» (1938), «Яков Свердлов» (1940, Государственная премия СССР, 1941) - типичные образцы сталинского понимания роли кино, уже в виде агитплаката оформленного в заказной короткометражке «Как будет голосовать избиратель» (1937). Знаменательно, что в 1939-46 годы Юткевич также выполнял функцию главного режиссера Ансамбля песни и пляски НКВД. В годы войны он позволил себе ненадолго вернуться к эксцентрике в «Боевом киносборнике № 7» (1941) и «Новых похождениях Швейка» (1943). Но самым неудачным периодом в жизни и творчестве Юткевича оказалось послевоенное время, когда даже картина «Свет над Россией» (1947), экранизация пьесы «Кремлевские куранты» Н.Ф.Погодина, не была выпущена на экраны, а сам режиссер в рамках борьбы с космополитизмом был изгнан из ВГИКа и ВНИИ искусствознания.
Его возвращение в кино было связано с необходимостью создания биографических лент («Пржевальский», 1952, «Великий воин Албании Скандербег», с НДРА, 1954, премия на МКФ в Канне). Юткевич опять получил возможность ездить за границу и представительствовать, например, в жюри Каннского фестиваля, причем трижды: в 1955, 1958 (когда был награжден «Золотой пальмовой ветвью» фильм «Летят журавли») и в 1961 году (являлся вице-президентом). И сам он тоже отмечался призами Канна: в 1956-м - за довольно пышную экранизацию шекспировского «Отелло», а в 1965 году - за ленту «Ленин в Польше» (Государственная премия СССР, 1967). То, что очередное произведение режиссера о Ленине (еще в 1958 году вышла картина «Рассказы о Ленине», в которой нетрадиционнее казалась вторая новелла «Последняя осень») получило премию на подобном фестивале, легче всего приписать влиянию связей Юткевича с французским культурным бомондом. Но в «Ленине в Польше» действительно можно обнаружить не только несомненное новаторство в применении «внутреннего монолога». Словно вспомнив о своей творческой родословной (главный исполнитель М.М.Штраух тоже прославился в театре Мейерхольда) и развивая собственные театральные опыты начала 60-х в студенческом театре МГУ, режиссер искусно «остраняет» исторический материал. Сцены вынужденного заточения и внешнего бездействия (не считая того, что можно исступленно мерить шагами малое пространство камеры или же выйти на тюремную прогулку) человека, который ни на миг не прекращает напряженной работы мысли и заново оценивает изменившуюся ситуацию в мире, примеряясь, как ее следует использовать ради скорого свершения революции, - лучшие в этом фильме. И в целом он превращается в некое подобие своеобразно воплощенной на экране психологической теории «опережающего отражения», то есть механизма предвидения и оценки результатов действия. Причем зритель находится в преимущественном положении, получая не только возможность следить за ходом мысли героя, но уже из наступившего будущего оценивать соответствие предвиденного и сбывшегося.
Так и непреодоленный вкус Юткевича к эксперименту явно чувствуется и в анимационной версии «Бани» (1962, совместно с А.Г.Карановичем), по-своему продолженной в эстетике киноколлажа в ленте «Маяковский смеется» (1976, по мотивам пьесы «Клоп» и сценария «Позабудь про камин» В.В.Маяковского, совместно с Карановичем). Хотя оригинальнее, а главное - удачнее был фильм «Сюжет для небольшого рассказа» (1970, с Францией), вроде бы биографический по содержанию (отношения Антона Чехова с Ликой Мизиновой и история создания «Чайки»), но ломающий многие жанровые и кинематографические каноны, смело сочетающий живых актеров с рисованными декорациями. Любопытным и важным было участие Юткевича в восстановлении в 1967 году (совместно с Н.И.Клейманом) в качестве фотофильма «Бежина луга» С.М.Эйзенштейна на основе сохранившихся кадров-срезок, а также создание в 1973 году телевизионной ленты «Поэт на экране», в которой он представил восстановленную немую картину «Барышня и хулиган» с Маяковским-актером. К сожалению, самая последняя работа «Ленин в Париже» (1981, Государственная премия СССР, 1983), несмотря на интересный замысел, в итоге получилась маловразумительной. В какой-то степени занимательным фактом можно считать то, что режиссер, пятикратно обращавшийся к образу вождя в игровом кино, а еще смонтировавший в 1967 году документальный фильм «О самом человечном», умер на следующий день после 115-й годовщины Ленина.
|
