|
Василий Ливанов знает цену современному кино и не снимается в нём.
Василий Ливанов недавно отпраздновал 75-летие. Он решительно отказывается от многочисленных предложений и работу придумывает для себя сам.
– За последние годы вы играли всего в трёх фильмах. Почему вы отказываетесь сниматься?
– Да ролей интересных нет. Только менты и бандиты. И это всё делается по шаблону. Уровень сегодняшнего кино заметно упал, и я не хочу поддерживать его своим участием. Года три назад я, впрочем, снялся в фильме Валерия Николаева «Медвежья охота», там была хорошая драматургия. Мы познакомились с Валерием во время работы над телевизионным проектом «Форт Байярд». На этих съёмках у нас сложились дружеские отношения. И когда Николаев пригласил меня для участия в фильме «Медвежья охота», дал прочитать сценарий, меня это заинтересовало.
Заинтересовало уже потому, что Валерий выступал в этой картине не только как актёр, но и как режиссёр. А когда актёр ставит фильм и ещё играет в нём главную роль – это задача очень сложная и трудновыполнимая. Знаю это по себе: когда я ставил картину «Дон Кихот возвращается» и одновременно исполнял в ней главную роль, мне было непросто.
И мне кажется, что с работой над «Медвежьей охотой», судя по результату, Валерий справился и как актёр, и как режиссёр.
– Современное кино ведь снимается по каким-то другим законам, чем то кино, звездой которого вы были в 60–70-е годы?
– Знаете, когда читаешь сценарий, там присутствует сюжет, как-то прописаны отношения между героями. Когда же ты видишь всё это на экране, то никакой сюжет распознать уже невозможно. Он исчезает среди немыслимых трюков, примитивных сюжетных поворотов, компьютерных эффектов, крушений, погонь, стрельбы, взрывов. В этом заключается опасность современного кино: техника убивает самое важное в искусстве – человечность.
Мне кажется, что в своей картине Валерий Николаев сумел избежать этой беды нынешнего кинематографа. Он выступил как действительно профессиональный режиссёр, владеющий материалом.
– Вы начали сниматься почти шестьдесят лет назад. После какой премьеры вас стали узнавать на улице?
– Сначала у меня был эпизод в фильме «Город на заре». Мне доверили роль мертвеца. А моя первая серьёзная роль в кино – фильм «Неотправленное письмо». Буквально на следующий день после премьерного показа я не только стал знаменит среди кинематографистов, но и обрёл зрительское признание. Кстати, именно во время озвучания этого фильма я «приобрёл» свой специфический голос. Михаил Калатозов специально заставлял нас подолгу находиться на двадцатиградусном морозе, а потом загонял записывать звук в студию. Голоса становились немножко осипшими. После таких экспериментов я простудился и долгое время не мог разговаривать. Две недели молчал, врачи только руками разводили. А потом голос начал возвращаться, и я с ужасом обнаружил, что он какой-то хриплый, совершенно чужой. Думал – пройдёт, не прошло. Сказать, что я расстроился, – ничего не сказать, ведь для актёра голос – это профессия. Только спустя несколько лет, когда я активно начал работать на озвучивании мультфильмов, понял, как мне всё-таки повезло.
– Со своим знаменитым отцом Борисом Ливановым вы снимались лишь однажды – в фильме «Слепой музыкант». Как вы чувствовали себя в этом семейном дуэте?
– Мы не подстраивали ситуацию, просто оба прошли кинопробы на две главные роли. И это было огромное счастье – играть с отцом. Помню, у меня не получалась сцена, где мой герой, сдерживая слёзы, признаётся, что теряет веру в людей. Я не мог плакать. Отец подошёл и тихо рассказал мне, как это надо играть. И следующий дубль оказался удачным. Он был, конечно, великим профессионалом. Когда эту ленту показывали в кинотеатрах, даже мужчины плакали. Знаете, ко мне стали приходить письма, люди, так часто бывает, настолько отождествили меня с моим героем, что считали слепым, жалели. Мой отец был великим актёром, он в кино с двадцатых годов, сыграл полсотни ролей. Его страна просто обожала. И я очень горд этим. Вообще, я не собирался становиться актёром, получил художественное образование, окончил художественную школу. Но, по-видимому, моя актёрская судьба была предопределена. Дома постоянно бывали актёры, режиссёры, причём такие, имена которых теперь вошли в легенды. Такое общение бесследно не проходит.
– Вы никогда не хотели преподавать актёрское мастерство?
– Нет, потому что нужно целиком на этом сосредоточиться. А я хочу работать. Мой покойный друг Виталий Соломин, который стал преподавать, в последнее время говорил: «Знаешь, Вася, я, может быть, всё оставлю и буду только преподавать». Он прекрасно понимал меру этой ответственности. И был увлечён этим. А я могу только рассчитывать, что молодые актёры чему-то научатся, глядя на мои работы.
– Вы известны работами в мультипликации. Чем вас привлекает этот жанр?
– Я, как уже говорил, в своё время окончил художественную школу. То есть по первому образованию я – художник, и мне мультипликация очень близка. И потом, в детстве меня потряс «Бемби» Уолта Диснея, который я и сегодня считаю одной из лучших лент мирового кинематографа. Что же касается современной мультипликации, то она тоже теряет свою человечность. Современная мультипликация оставляет меня абсолютно равнодушным.
– А в театре вы не хотели бы сейчас работать?
– Я никогда не играл в театре, хотя и окончил Щукинское театральное училище. Сейчас начинать как-то поздновато, наверное. Вы знаете, сейчас вообще какое-то странное время. Классические произведения становятся поводом для бездумного режиссёрского самовыражения. Вот лишь один пример. Я был членом комиссии Гоголевского юбилея, отсмотрел много спектаклей. Большинство – ужасные. Только Малый театр, слава Богу, обращается с Гоголем уважительно, там не надевают на героев камуфляж, не употребляют жаргонных словечек, относятся к тексту очень бережно. Правильно сказал Эдвард Радзинский: «После просмотра довольно большого количества современных спектаклей у меня возникло ощущение, что их ставил один и тот же режиссёр». Сегодня речь идёт о том, кто кого перещеголяет, а драматургия, мысли и чувства тут ни при чём. Главное – как можно сильнее шокировать зрителя.
– Ролей уровня Шерлока Холмса вам сейчас не предлагают?
– Я отношусь трезво и к нынешнему кино, и к своим возможностям. Понимаю, что уже сыграл свою главную роль и не имеет смысла чего-то ждать, нужно всегда что-то придумывать и стараться это осуществить. Я хочу сделать документально-художественный фильм из нашей русской истории. Тема связана с искусством в период царствования Екатерины Второй. Вот закончил сценарий. Конкретней ничего не скажу. Из суеверия.
|
