|
Всё началось, пожалуй, с переноса Московского международного кинофестиваля «Лики любви» с января на март, хотя в этом году открытие данного смотра фильмов на тему любви, пришедшееся на праздничный день 8 Марта, сопровождалось довольно зимней погодой. Но явно для разогрева публики в программе присутствовали «жаркие» ленты, которые почти сразу же вышли в российский прокат. И вместе с некоторыми картинами, отсутствовавшими на фестивале «Лики любви», они составили целый эротический (кое-кто скажет - вообще порнографический) блок фильмов, обрушившихся на отечественных зрителей подобно весеннему половодью. Или же можно говорить о некоем сезонном обострении сексуальных желаний и маний, приобретающем у нас по традиции гипертрофированную форму. То секса будто и в помине нет, даже слова такого словно не существует (что было свойственно советским временам), а то вдруг он присутствует везде и повсюду, в том числе там, где не надо, явно в неподходящее время.
Вот и нынешний наплыв откровенных лент пришёлся практически на школьные каникулы, словно специально для того, чтобы освобождённые от занятий ученики могли посетить «столь пикантные просмотры». И не только ограниченно демонстрирующиеся «29 пальм» Бруно Дюмона и «Порнократию» (в оригинале - «Анатомия ада») Катрин Брейя, но и чуть шире представленный в кинотеатрах очередной опус Тинто Брасса «Фалло!» (в прокате - «Женщины!», на фестивале «Лики любви» шёл под названием «Делай это!»), а также выпущенный на уровне американских блокбастеров новый фильм Бернардо Бертолуччи «Мечтатели».
Причём весьма знаменательна тактика прокатчиков, так и норовящих представить «запретный плод» именно в качестве абсолютно запрещённого в других странах или показываемого там в цензурированном виде, а вот у нас разрешённого в полном и совершенно нетронутом варианте. Особенно постарались в компании «Пирамида» раздуть из искры пламя в связи с первоначальными попытками блюстителей нравственности в США внести коррективы в творение Бертолуччи. Пожар-то был, но быстро оказался потушенным, поскольку западная пресса подняла скандал по поводу своеобразной дискриминации классика мирового кино - и лента «Мечтатели» вышла в Америке целиком, правда, с самым жёстким ограничением NC-17 (забавно, что во Франции была дозволена детям старше 12 лет!).
В принципе, схожие методы рекламной раскрутки предпринимали и фирмы «Централ Партнершип» и «Джи-Пи Груп», стремясь привлечь усиленное внимание соответственно к картинам Брейя и Дюмона. Сама постановщица «Анатомии ада», приехав в Москву, выразила сожаление, что в России её фильм демонстрируется под названием «Порнократия», которое хоть и взято из экранизированного романа, однако смещает акценты в восприятии. В понимании Катрин Брейя, «Анатомия ада» - более мужское понятие, свидетельствующее о том, что в мире, где веками доминируют мужчины, представления о женщинах как о более низких и греховных созданиях напрямую связаны с первородной темой потери рая и последующего сошествия в ад. А «Порнократия» для нашей публики звучит почти как «порнушка», нечто похабное и скабрёзное. И вовсе нетрудно предположить, что явившиеся на просмотр в поисках «сочной клубнички» будут сильно раздражены, увидев на экране полнейшее безобразие, не имеющее отношение (в их понимании) к сексу, а скорее проходящее по разряду садомазохизма и прочих половых извращений. По той же причине зрители должны бы отвергнуть и «29 пальм», тем более разочаровавшись из-за преподносимого в качестве невероятного и пугающего финала, который на самом-то деле смазан и совершенно ничего не объясняет в рассказанной истории, оставляя с чувством глубочайшего недоумения.
Но главное - создать интригу, вызвать ажиотаж, спровоцировать некое подобие скандальной шумихи, чтобы заставить людей пойти на то, что им, вероятно, не стоит смотреть, или же терпеливо дожидаться того, с чего они уйдут вскоре после начала. Как раз в последний день фестиваля «Лики любви» в Центральном доме актёра довелось наблюдать возмутительную ситуацию, когда запланированная на 21 час демонстрация ленты Брасса была отодвинута на целых два часа по причине отсутствия копии, забранной компанией «Гельварс» для того, чтобы параллельно устроить премьеру в «Киноплексе на Ленинском». Собравшийся в ЦДА народ долго томился, но всё-таки не расходился по домам, напрасно надеясь узреть нечто особенное в давно опошлившемся до неприличия, откровенно безыскусном и нелепо неестественном (от показа муляжей мужских членов до аффектированной игры исполнителей) творчестве итальянского «маэстро эротики». И «Фалло!» (в оригинальном названии можно угадывать намёки на слова «фаллос», «фаллократия» и т.п., хотя также известно пристрастие режиссёра к любованию женскими задницами и промежностями) подтверждает, что он уже не может рассказать связную историю на протяжении полнометражного фильма и, говоря грубо, кончает слишком быстро, вынужденно удовлетворяясь лишь короткими фривольными скетчами.
Но те немногие, кто досидел до конца на этой беззастенчивой чуши, кажется, были больше довольны, посмеявшись над разными сексуальными несуразностями, нежели после просмотра «Мечтателей» и «Анатомии ада», которые всё-таки требуют работы ума и немалых познаний в области политики, философии, религии, наконец - в сфере кинематографа, чтобы оценить интеллектуальные усилия авторов, пытающихся проникнуть в глубины человеческих влечений и пороков. Как ни покажется кому-то странным, кинографоманское сочинение 70-летнего Тинто Брасса имеет самое прямое отношение к порнографии и порнократии, поскольку его содержание исчерпывается наблюдением за чужим сексом и анатомическими деталями тел (неслучайно, что сам постановщик появляется в финале в роли пожилого вуайериста-онаниста). А Бернардо Бертолуччи и более радикально - Катрин Брейя, на удивление преодолевающая свой оголтелый феминизм и впервые сумевшая взглянуть на женский пол с точки зрения мужчин, превращают то, что считается неприличным и по-прежнему запретным для показа в кино, в повод для постановки вопроса о границах человеческой сексуальности как в социально-политическом, так и в историко-мифологическом контексте.
|
