Сэлме Хайек явно не везёт: то на неё на съемках фильма нападёт обезьяна, то вдруг разозлится на красотку тропический попугай, правда, обитающий в зоологическом отделе лондонского магазина из известной сети Хэрродс. Американская актриса была там по случаю официального открытия летней распродажи. Заглянув в секцию, где можно найти домашних животных, Сэлма стала ласкать приглянувшегося котёнка - и тут как раз на неё набросился почему-то разъярившийся попугай, так что Хайек пришлось бросить киску и защищать свою голову руками.

Италия, 1997 год / West Video, 2002 год, 97 минут.

Режиссёр Паоло Вирци

В ролях: Эдоардо Габриэллини, Реджина Ориоли, Николетта Браски, Марко Коччи, Клаудия Пандольфи.

18-летнему Пьеро не слишком повезло в жизни: он вынужден жить с мачехой после того, как отца за мелкие мошенничества засадили на пять лет в тюрьму. Но парень, бесспорно обладающий литературным даром, отнюдь не унывает. В школе Пьеро торгует написанными сочинениями, у него завёлся экстравагантный друг-революционер Томмазо, да и девчонки неравнодушны. Впрочем, влюблённость в Лизу, кузину Томмазо, не приносит Пьеро счастья. Но через неё он узнает, что ветреными могут быть не только мужчины. Когда же выясняется, что Томмазо - сын богача, то вере Пьеро в людей и вовсе приходит конец. Потом его любимая учительница умирает от неразделённой любви к Томмазо, а Лиза становится буддисткой и уходит в монастырь. Бедный Пьеро начинает гнуть спину на заводе отца Томмазо, который уезжает на учёбу в престижный Гарвард. Да и в жёны Пьеро придётся взять бывшую соседку по подъезду.

Фильм о разбитых мечтах и сломанных иллюзиях снят, однако, весело и заражает зрителей всех мастей неиссякаемым оптимизмом. Лента, получившая специальный приз на МКФ в Венеции, конечно, очень мила, но всё-таки поставлена в духе пресловутой эстетики социалистического реализма и поэтому кажется несколько пресной для глаз современного зрителя, испорченного насилием. Актёры тоже ничем особенным не блещут, ибо скорее живут на экране, чем играют.

Полицейские и пожарные, с риском для жизни пытавшиеся спасти пострадавших во время терактов 11 сентября, приглашены на закрытый просмотр фильма Оливера Стоуна (Oliver Stone) «Всемирный торговый центр», посвященного этой трагедии. Однако представители профсоюза предупреждают, что для зрителей, имевших непосредственное отношение к изображенному на экране, просмотр может оказаться достаточно болезненным и даже стать причиной посттравматического стресса.

Картина Стоуна, в которой сыграл Николас Кейдж (Nicolas Cage), выйдет в американский прокат 9 августа.

Раньше кинематографисты думали, что прием наезда в кино - это приближение к снимаемому объекту при помощи движущейся камеры или трансфокатора, изменяющего фокусное расстояние в кадре. Однако тот фокус, который выкинули сейчас особо радеющие об отечественном кинематографе, впору сравнивать с наездом рэкетиров, ставящих перед фактом, что надо делиться мало-мальски полученным. Впрочем, вряд ли именно бюджетные поступления, которые только в прошлом году действительно поступили из Минфина в Госкино согласно узаконенным нормативам, так уж особенно привлекают деятелей из Минкульта, организовавших его поспешное слияние с кинематографическим комитетом. И не могут не удивлять бодрые заявления министра культуры Михаила Швыдкого в понедельник 22 мая на пресс-конференции, что только Минкульт способен лоббировать на высочайшем уровне - спрашивается, почему же министерство раньше не сделало этого в отношении собственных подразделений: от библиотек до театров, которые в большинстве своем влачат не безбедное существование.

Еще классики марксизма-ленинизма советовали искать во всем скрытую экономическую причину, тот материальный фактор, который является определяющим даже в сфере духовного. Вот и Михаил Швыдкой, как бывший руководитель телеканала «Культура», а затем ВГРТК, и Михаил Лесин, возглавляющий ныне по сути дела оруэлловское Министерство пропаганды, хотят в первую очередь прибрать к рукам богатейшую коллекцию отечественных фильмов, насчитывающих десяток тысяч названий, заняться в полной мере лицензированием всей экранной продукции и ее продажей на телеканалы и реализацией на видеоносителях. А Госкино, упрямо отстаивающее интересы кинематографистов и не желающее отдавать ни Госкомимуществу, ни Министерству печати, ни Минкульту свое право на владение тем, что было создано деятелями кино за 80 лет существования государственных органов по кинематографии, разумеется, выглядит ненужным препятствием на пути «новых приватизаторов». Разобрав сырьевые и промышленные ресурсы страны, они теперь добрались до культурных богатств. Но картины из музеев не экспроприируешь, с театров и библиотек мало что возьмешь, другое дело - неоценимый кинематографический архив, который легко можно разбазарить на все стороны света. И хочется взять под контроль поднимающийся из руин кинопрокат, поскольку в кои-то веки народ опять захотел ходить в кино - но уже в оснащенные по-современному кинотеатры.

Конечно же, наивные кинодеятели, пишущие слезные письма новоиспеченному президенту России, устраивающие митинги у здания Госкино, как это было в понедельник 22 мая, или собирающиеся в среду, 24 мая, на свой чрезвычайный пленум Союза кинематографистов, кажутся неисправимыми романтиками, верящими в то, что можно уговорить жестких прагматиков и крутых бизнесменов. С таким же успехом можно вести интеллигентный спор с вором, забравшимся в дом. Скорее всего, это напоминает запоздалое прощание творцов нашей «фабрики грез» со своими последними иллюзиями. И за Госкино никто не захочет вступаться в Конгрессе США, как за олигархов из корпорации «Мост-Медиа».